Максим Корецкий: «Я делаю то, что нарисовал себе сам»

Инвестиционный директор и основатель Blackshield Capital AG Максим Корецкий о бизнесе, Драйзере и двух Иосифах.

У Максима Корецкого — почти 20 лет опыта работы в финансово-инвестиционном секторе, управлении активами и крупным частным капиталом. Будучи еще совсем юным, он сделал блестящую карьеру в лондонском офисе Barclays Investment Bank. А до основания собственной компании Blackshield работал ассоциированным партнером ИК "Третий Рим" и партнером Platinum Capital. В беседе с Family Office он рассказал о своем пути наверх, месте денег в его жизни, философии и благотворительности.

От Тома Сойера к Финансисту

Как родители повлияли на ваше становление?

Мой отец профессиональный футболист и мастер спорта СССР по шахматам. Одно время он играл в «Металлисте» и вместе с командой выиграл кубок СССР, но в основном – за команду завода «Электротяжмаш». Мама всю жизнь проработала в торговой сфере. Потом я забрал ее в страховую компанию, которую мы открыли в 2004-2005 годах. На самом деле наибольшее влияние на мое становление оказал дед.

Почему именно он?

Дед был новатором и изобретателем. Он проработал 45 лет на харьковском предприятии «Электротяжмаш», прошел путь от руководителя сталелитейного цеха до руководителя конструкторского бюро и замдиректора по экономике. Он «вбил» в меня стремление к перфекционизму и развитию. То, что я должен кем-то стать в этой жизни, что-то стоящее в ней сделать и чего-то добиться.

Как проходило ваше детство?

Я родился в обеспеченной семье. Когда мне было 10 лет, дед погиб и мы всего лишились. В общем, в 12 лет я уже ходил в рваных кроссовках. В то время всем было плохо и тяжело, я тоже сдавал с ребятами бутылки и красил заборы. Последнее стало даже моим первым более-менее постоянным заработком. Нас, маляров, в команде было тридцать человек. Мы перекрасили, наверное, 500 заборов у нас на поселке в Харькове. Я даже сейчас, спустя 25 лет, когда приезжаю в родной город, вижу – половина поселка перекрашена нами, вот этой рыжей краской. У нас было две бочки 500-литровые, с дедового завода остались, и мы «творили».

А кто оказал влияние на то, что вы всерьез задумались о призвании, осознав, что вы прирожденный финансист?

На самом деле, решающее влияние в выборе того, чем я хочу заниматься в жизни, оказал человек по имени Иосиф. Это папа моего друга и, по сути, мой первый работодатель. Иосиф был одним из «скрытых» акционеров большой компании в Харькове, называлась она «Стальинвест». Очень яркая личность. В 1977 году он эмигрировал в Штаты, а в 1994-м — вернулся в Украину. Приехал он обратно с хорошим капиталом и намерением участвовать в приватизации.

Как вы получили у него работу?

Однажды мой друг Витя пригласил меня на день рождения, помолчал и добавил: «Но это будет в Вене». Мне 15 лет, я думаю: «О Боже, в Вене, у меня же даже паспорта нет!» Нам купили фраки и бабочки, посадили в частный самолет в Харькове, и мы полетели в Вену. Вы даже представить себе не можете, каково это, когда парень с поселка Восточный в Харькове попадает на праздник в отеле, который находится в замке, в самом центре Вены! Вокруг очень много богатых людей: депутаты, финансисты, Лазаренко, Тимошенко, весь свет там! Иосиф тогда арендовал огромное количество дорогих машин: Порше, Феррари, Бентли… В тот миг я увидел совершенно другую жизнь.

Иосиф с трибуны поздравил Витю с днем рождения и подарил ему трилогию Теодора Драйзера. Помню, Витя заснул в ту ночь, мы как раз спали вместе в одном номере, а я прочел за ночь всего «Финансиста». Я там пролистывал эпизоды, где о любви, и читал только о бизнесе и сделках. И вот весь ассоциативный ряд: высокие стены красивого замка, богатые люди, красивые женщины в шикарных платьях, бриллианты, смокинги. Я никогда не видел такого. Я был в шоке. Яркое воспоминание… И переломный момент моей жизни. И потом я пришел к Иосифу и сказал: «Я хочу у вас работать, что для этого надо?»

Так вы начали зарабатывать свои первые «взрослые» деньги?

Да, именно так. В 17 лет мы с Витей уже занимались тем, что скупали приватизационные сертификаты, меняли их, к примеру, на сахар, гречку. Была большая приватизация, приватизировали ГОКи, пивзавод, у нас было много больших сделок. Но потом, в конце 90-х и самом начале нулевых, бизнес Иосифа многих заинтересовал. В итоге все закончилось тем, что у него бизнес не забрали, а выкупили за большие деньги.

Как получилось, что вы уехали из Украины учиться и работать за рубеж?

После продажи бизнеса Иосиф уехал из Украины, забрав с собой сына. А тот его уговорил, чтобы меня взяли вместе с ним. Мы оба хорошо учились, закончили с золотыми медалями школу, хорошо дополняли друг друга. И нас обоих взяли за рубеж.

Забавно, но позже в моей жизни появился второй руководитель, и тоже по имени Иосиф. Он также, как и первый, из Одессы был. В принципе, именно он меня и научил 70% того, что я делаю здесь и сейчас. Я быстро понял, что если ты работаешь на банк и не работаешь на клиента, то ты будешь просто винтиком в большом механизме.

Как быстро вы стали зарабатывать деньги за границей?

Я начал карьеру в лондонском офисе Barclays Investment Bank. Через год мы с Витей уже зарабатывали больше, чем наши прямые руководители. Мы оказывали клиентам различные дополнительные услуги. К примеру, открывали счета не только в Barclays management, но еще в UBS — швейцарской глобальной финансовой компании со штаб-квартирами в Базеле и Цюрихе. Мы делали фонды, трасты и так далее…

Как же вам удалось туда попасть?

Витин папа положил в Barclays Bank 100 плюс, вот так мы туда и попали. У всех было понимание того, что у тебя не может быть стартового круга общения, если тебя не заведут в высокие кабинеты к большим людям. Wealth manager – это менеджер для состоятельного клиента, который в одном «окне» может ему помочь: структурировать, открыть счета, сделать права наследования, фонды, трасты, компании по всему миру и инвестировать их потом в разные классы активов. Это больше консультант, чем менеджер. Для меня, молодого парня, который хотел войти в этот мир финансов, это был интересный старт. Интересный потому, что ты заводишь круг знакомых и клиентов, но тебе уже не нужно иметь какие-то знания и профессиональные навыки. Тебе, по сути, важно услышать, что хочет твой клиент, взять продукты из банка и грамотно их скомпоновать под него. Продукты из коммерческого банка, из private banking, из wealth management, из investment банка… Потому что Barclays — это огромная структура и там многие менеджеры вообще не понимают, что банк может сделать. Твоя задача — понять потребности клиента и сделать «выжимку».

От наемника — до собственника

Почему же вы затем приняли решение вернуться из Лондона обратно в Украину? Все выглядело так перспективно…

Я проработал в Лондоне четыре года, с 20-ти лет, и быстро понял, что мне очень нравится там, но работая только в банке, ты не добьешься ничего: тебе на каком-то этапе не дадут подниматься. В 2004 году мой непосредственный руководитель, вице-президент банка предложил уехать назад в Украину. Один из наших клиентов захотел открыть в Украине крупный бизнес. Мы его открыли и он действительно стал большим, мы сделали его таким.

Как развивалась ваша карьера дальше?

С 2004 года в Москве открылась компания Ренессанс Инвестмент Менеджмент, там работали некоторые мои друзья. Я заводил к ним клиентов и работал с ними на условиях: 50% прибыли, без ставки. Я использовал круг знакомых, клиентов, которые у меня были в Barclays банке. Кстати, двое моих клиентов из Barclays работают со мной до сих пор, еще с 2002 года. У них уже и возраст другой, и жены другие, а я все еще в их списках (улыбается).

В то время я впервые начал понимать, что я очень хочу собственное дело… А когда в 2008 году обанкротился Ренесанс Сан Вес Менеджемент, то уже в 2009 году мы с друзьями создали новую компанию в Москве и назвали ее «Третий Рим». Это был очень сильный и мощный опыт, где я увидел, как с нуля можно сделать инвестиционный бизнес. Мы зарегистрировали компанию в Швейцарии, получили лицензии, и там я стал небольшим, но уже партнером. В 2014 году, когда в Украине сменилась власть, мы успели закрыть сделку и продать «Третий Рим». В то время я уже понял, что у меня достаточно клиентов, знаний, опыта, и можно пробовать открывать, пусть небольшой, но уже абсолютно свой бизнес.

Расскажите, как вы его создавали.

С 2014 года ребята из Ренессанса и «Третьего Рима» начали организовывать новый бизнес в Швейцарии. И я тоже, но открыл еще свой бизнес в Украине — Вlackshield Capital AG. Я понимал, что у меня $250 млн+ на счетах у клиентов. Возможно, этого мало, но уже можно начинать делать свой бизнес, не раздувая штат. Так аккуратно мы его и создавали. Я намеренно не впускаю партнеров. Точнее, у меня есть негласный партнер, он в Швейцарии. Это человек, который уже 8 лет отработал в UBS, руководил отделом комплаенса. Он у меня как советник, подсказчик и консультант. Все знает и умеет, у него более 20-30 лет стажа.

Сколько у вас сейчас всего направлений в компании?

Три. Два из них существуют давно — wealth management и управление активами. А третье — мы создаем. У нас семь банков-партнеров, мы открываем клиентам счета, фонды, трасты и потом отправляем по ограниченной доверенности эти счета. И мы все это хотим упаковывать в линейку фондов.

Мы начали делать хэдж в Соединенных Штатах, Blackshield fond, долго получали лицензию по ценным бумагам. В конце года начали его потихоньку наполнять. Также хотим открывать линейку фондов по бондам, операциям с недвижимостью. Намеренно идем в высоколицензионные юрисдикции, такие как Швейцария и Соединенные Штаты. Потому что хотим видеть, что этот бизнес может масштабироваться за пределы Украины, то есть затем можно будет работать в Штатах, Швейцарии, во всем мире. Мы его видим, как место, где мы можем собрать первый капитал, наработать команду.

Это ближайшие планы?

Да, однозначно хочу сделать линейку инвестиционных фондов. Я хочу, чтобы они были высокоприбыльные и быстрорастущие. Я очень хочу выйти на рынок Соединенных Штатов и на рынок ЕС и заниматься продажами там. Поэтому мы и делаем изначально не так, как многие большие ребята здесь, которые пытаются выкрутиться, чтобы налогов платить меньше или совсем не платить. Мои цели всегда обозначены с трех ракурсов – это профессия, саморазвитие и «вечная жизнь»: друзья, психологическое, философское развитие твое, когда ты растешь как личность. И это здоровье и то, что связано с этим.

Какова долгосрочная стратегия работы вашей компании?

Мы хотим выстроить очень мощную аналитическую команду, которая будет работать и с центром прибыли в том числе. Хотим продавать аналитику в Штаты, по примеру работы IT-аутсорса в Украине, используя подобные алгоритмы. У нас для таких задач много толковых ребят в стране. Так, мы работаем с сейф институтом. У них проводятся целые конкурсы для аналитиков, которые потом идут работать не по специальности, в ту же «большую четверку». Они учились не тому, что должны делать там, а у нас займутся как раз тем, чему их учили. Смогут получить перспективные карьеры в Штатах, Великобритании, Швейцарии, где угодно. Их работа будет завязана на анализ мировой экономики, американских активов, имея такой опыт, они смогут устроиться, где угодно.

От прибыли — к благотворительности

Когда вы заработали свой первый миллион? Сколько вам было?

В 25 лет я заработал свой первый миллион. В 27 лет я заработал три миллиона. А потом был 2008 год, который мы все ждали, все было у нас правильно с точки зрения позиций по акциям, бондам. Но, у нас еще были сделки по металлу. И у нас украли много алюминия – около 160 вагонов. Выяснилось, что в 27 лет я оказался должником на примерно 100 миллионов.

Для вас деньги — цель или средство?

Абсолютное средство однозначно. Потому что если бы это была цель, я бы был уже давно в политике или госструктуре у нас в стране. Были такие предложения. Мне же хотелось иметь собственный путь. Я рано нарисовал свою картинку, чего именно я хочу. У меня есть 50-летний план. Я его не очень рьяно выполняю конечно. Но я делаю то, что нарисовал себе сам.

Вы можете сказать, что делаете что-то абсолютно не ради денег, а для души?

Это большой обман делать только то, что любишь… На мой взгляд, важно понимать, что ты можешь дать этому миру. Не что мир может дать тебе, не что ты любишь. Потому что «то, что ты любишь» — это уже, что ты хочешь от этого мира. А важно, что ты можешь дать миру, в чем твоя личная ценность.

Деньги это – фантики, вырезанные из бумаги, а на счету — абсолютные знания, энергия… Мы работаем в такой сфере, где деньги — это товар, помноженный на интеллект. Деньги – это часть интеллекта. Понимание, как использовать этот мир для того, чтобы сделать деньги.

Как-то глупо, если финансист без денег. Если у тебя нет денег в этой сфере, тогда ты точно не успешен. Тебе мир, значит, не отдает. Деньги – это эквивалент общественной энергии. Ты отдаешь что-то людям: энергию, знания, время, а мир отдает тебе в ответ деньги. И чем больше финансов ты получаешь, значит ты больше адекватен по отношению к этому миру. То есть ты ему даешь нечто такое ценное, за что готовы платить много. Поэтому деньги — это эквивалент успеха и общественной самореализации, адекватности твоей. Понимание того, насколько ты ценен для этого мира.

Если я свой план не выполняю, то в этот момент я понимаю, что неадекватен по отношению к этому миру. Что-то я делаю такое, что миру не нужно. Тогда я пытаюсь сместить фокус и понять, а что же миру нужно?

Альтруизм вам не чужд?

Мне — да. Если ты можешь светить и отдавать людям что-то, очень хорошо, когда кто-то греется в твоем свечении. Очень хорошо отдавать знания, опыт, давать работу хорошим людям. Даже если ты просто платишь деньги, а работы там нет, но может быть это пока, может все сложится позже.

Отдавая, ты понимаешь: если делаешь это искренне, если делаешь это от души, становишься гораздо счастливее. К примеру, когда ты расширяешь штат, набираешь людей, это та же благотворительность фактически. Потому что часто людей в нашей стране, особенно без опыта и достаточных знаний, приходится еще полгода учить. Но ты растишь что-то хорошее — новую отрасль в этой стране, которая нужна людям. Очень важно, что ты делаешь людей счастливее, и денег потом приходит еще больше. Но если ты делаешь это специально, жалеешь, что отдаешь, деньги не приходят к тебе однозначно.

Какие благотворительные и социальные проекты вы развиваете?

Благотворительных проектов у меня достаточно много. Но я не люблю о них рассказывать. Я считаю, что это личная история. Я могу рассказать, куда хочется вовлечь других людей. Это в поддержку прежде всего наших ремесленников, свободных художников.

Украина – очень творческая страна, но у нее нет этого рынка и пиара, нет организованных продаж. И, к сожалению, талантливые люди, которые рисуют картины, либо делают скульптуры или гончарные изделия — они просто на грани выживания. Я видел в США и Англии – там это огромные рынки, авторы – успешные и обеспеченные люди.

Когда человек делает что-то, кроме как поесть, поспать, секс… Когда он думает еще о прекрасном, жизни, философии личности или философии бизнеса, о том, что можно создать. Я опекаю образовательные программы для талантливых детей, которые хотят учиться дальше, но они из детских домов или малообеспеченных семей. Регулярно и точечно мы это делаем. Например, в СЕО-клубе мы запускаем сейчас большой проект, именно по этому поводу. И я очень хочу участвовать в этом. В принципе мои благотворительные проекты больше состоят в том, что я вкладываю деньги в проекты моих друзей.

О личном

Как вы справляетесь со стрессом?

Стресс — самое лучшее, что есть в жизни. От него мы худеем, становимся стройнее, от него вырабатывается адреналин, тестостерон, дофамин, кортизол, который, конечно, может приводить к инфарктам, если ты боишься своего страха. А если ты рад своему страху и используешь его для генерации новых идей, действий и так далее, то тогда все очень круто.

Люди делятся на тех, у кого непомерная гордыня, амбиции и жадность. И тех, которых в целом все устраивает. Счастье оно где-то посредине. В Barclays у нас был год в London Business Club (был такой факультет от Barclays). Мы там, кроме финансов, изучали философию. У нас был очень крутой преподаватель, который внушил позицию, что хороший инвеступравляющий активами – это очень широкая профессия. Ты должен знать обо всем по чуть-чуть, обо всем в мире. О технологиях, добыче нефти, новых измерениях, квантовой физике, о психологии и искусственном интеллекте. Преподаватель научил тому, что надо, подпитывая свои амбиции, пытаться их держать в норме. Если в норме, они тебя толкают вперед, если они чуть выросли, то самолюбование и гордыня — путь к забвению. И мы таких примеров видим массу. И вот там как раз учат управлять страхом и получать адреналиновое наслаждение. То есть многие бизнесмены – они просто не могут жить без новых проектов, без новых идей, где надо рисковать.

Интересный навык. Как вам удалось овладеть им?

Необходима прежде всего адекватная физическая нагрузка, точнее, психоэмоциональная разгрузка. У кого-то это медитация, у кого-то чтение книг, а у кого-то музыка или прогулки. У меня это симбиоз. Потому что я медитирую каждый день с 18 лет. Просто раньше это была не очень модная тема, и я это скрывал. А сейчас уже можно и вслух сказать.

Но излишне погружаться нельзя. От этого многие люди отходят от реальной жизни. Медитировать 20-40 минут в день, без фанатизма — психоэмоциональная разгрузка не должна вести к уходу от реальности, все важно в меру. Важно и то, что мы едим и пьем.

Какое у вас основное образование?

Я закончил Академию банковского дела при Национальном банке. Причем, последние два курса, когда я учился на стационаре, я уже работал в Англии в Barclays. Во время работы в Barclays я продолжил образование в Лондонской бизнес-школе по направлению Investment Managment, а позже еще обучался в Стэнфордском и Йельском университетах.

В чем вы находите вдохновение для новых бизнес-идей?

Я люблю заниматься кунг-фу, цигун. Тогда ты словно взлетаешь, выскакивая из рутины, и у тебя появляется азарт придумать что-то новое. Ты переключился и готов творить. Идеи мои не рождаются просто так. Все мои бизнес-идеи возникают либо под давлением – от страха или в азарте. Либо после прессинга — на отдыхе. Я три раза в год выезжаю на отдых, десять дней плюс. В этот период я не занимаюсь текучкой, пытаюсь совсем не работать с офисом. Я только генерирую идеи.

Каких методов воспитания детей вы придерживаетесь?

У меня две дочери. Одной 7 лет, другой 3 года. Старшая живет в Москве. Другая — здесь. Они у меня творят: танцы, балет, гимнастика, рисование, гончарное дело. Младшая – актриса, 3 года, а уже звезда…

Я не считаю, что что-то запрещать – это хорошо. Ребенок — это человек, пришедший в твою жизнь и которому ты должен показать пример, окутать заботой и теплом.

Я такой отец, который просто любит своих дочек. И никак не воспитывает. Ни слова в этом плане не делает, просто любит. Обожает, готов купить все, любые подарки подарить, любую заботу проявить. Вот я считаю, что пусть у них вот такой будет образ мужчины, потому как старшая, та, что в Москве, меня видит редко, и пусть я буду такой для нее — папа-праздник, такой вообще «Вау!».

Важно проводить время с детьми осознанно, в абсолютном присутствии с ними, и даже если это 20 минут в день, но ты будешь полностью посвящен ребенку. А не так как многие родители, которые целый день с детьми ходят, но они будто не с ними, они где-то «в телефоне», либо в других своих заботах. 20 минут для ребенка хватит, он тоже не может фокусироваться долго.

У вас есть любимое увлечение?

Я очень люблю гончарное дело, живопись. В гончарном деле я что-то умею сам, а в живописи не особо. Но я помогаю молодым художникам и гончарам.

Также считаю, что моя работа — это абсолютное творчество. Когда ты «рисуешь картину, лепишь скульптуру» в финансах, в управлении активами, в структурировании, где много различных кусков глины либо красок… Это абсолютное творчество. В нынешнем мире, если ты управляешь финансами нетворчески и не умеешь делать из разрозненных вещей картинку, нечто такое целое, то ты просто будешь тривиален и неинтересен. И как ты будешь конкурировать? Что ты сможешь дать такое, чего не дают другие? Творчество помогает. Поэтому у меня всегда присутствуют в жизни живопись, лепка, гончарное дело.

Мне нравятся еще прогулки на природе, около моря. Опять же философия, цигун, иначе без этих размышлений «о философском и вечном» и вопросов самому себе мы, словно игрушка в руках Бога. Мы как песчинка, потому что нет своего фокуса, личного пути.

Кроме цигун и рефлексий, как вы работаете над собой?

Я был на очень многих тренингах по саморазвитию в Украине и за рубежом. У меня есть свой личный коуч, я его знаю уже 22 года, ему за 60. Раньше, в начале своей карьеры, он жил в Харькове, а сейчас консультирует людей из списков Forbеs не только нашей страны.

В этом деле очень важно, чтобы тебе не замещали твои идеи чужими. Очень много тренеров и коучей в нашей стране, но они не задают вопросы, а отвечают на них сами. Я считаю, что задача коуча – задавать вопросы, чтобы ты отвечал сам, и наводить тебя на верную мысль, чтобы ты сам пришел к ответу.

Какие книги вы сейчас читаете?

Книг у меня масса! Я постоянно читаю две, а то и три книги одновременно. Сейчас покажу книгу, которая на столе моем сейчас. Это «Transcend. Девять шагов на пути к вечной жизни» авторства Рэй Курцвейла и Терри Гроссмана. Последняя яркая книга, которую я прочел – «Последний магнат» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. И еще любимая – «Над пропастью во ржи» Джерома Дэвида Сэлинджера.