Григорий Овчаренко: «Богатые люди в Украине редко задумываются о пенсии»

Григорий Овчаренко прошел путь от выпускника Института военно-воздушных сил до управляющего активами группы ICU. Сформировавшееся за это время его мировоззрение — активная жизненная позиция и problem solving. В интервью Family Office он рассказывает о том, какими должны быть наши «большие надежды» и как жить достойно на пенсии.

О богатстве и неизбежном

— В нашей стране слово «пенсия» не сочетается с понятием достатка. Считается, что если ты богатый, то у тебя и так все есть. Хотя пенсионные фонды в США и Европе — один из источников благосостояния как раз местной элиты. Как у нас сформирована пенсионная культура именно среди богатых украинцев?

— Действительно, богатые люди в Украине, да и в принципе в постсоветских странах, редко задумываются о пенсии. Деньги ведь сейчас есть, поэтому «море по колено». И, как показывает опыт, это ошибочная логика. По разным причинам бизнес может измениться, он может просто обанкротиться. И что тогда останется?

В качестве примера: это просто экспромт — вот сейчас я подумал о том, чем закончил Березовский. Есть хорошая книга Петра Авена «Время Березовского».Там описывается, что Борис Березовский, будучи одним из богатейших людей в постсоветском пространстве, закончил жизнь в долгах, не имея дохода, который бы покрыл его затраты даже на какие-то обычные…

— ...повседневности?

— Именно. Многие считают, что доходы от текущего бизнеса позволят спокойно себя чувствовать и на пенсии. Это стереотип, который, к сожалению, не подтверждается практикой.

— Это украинский стереотип или общий?

— Общий, к сожалению. Но на Западе уже задумались о том, что нужно срочно уходить от негативного восприятия пенсионных программ. Кем бы ты ни был, бедным или богатым, пенсионные программы — это просто подушка безопасности, в любой ситуации она обеспечивает нормальное безбедное существование.

— Почему же тогда к этим программам такое отношение?

— Вот вам пример. Когда-то я участвовал в разработке рекламной кампании. Она была адресована женщинам и звучала очень просто: «Мы не знаем, встретите ли вы свою любовь, но пенсию точно».

Женщины отнеслись к ней очень негативно. Ну какая там пенсия?! Мы хотим думать о светлом, красивом, замечательном, а вы подталкиваете нас к тому, что мы должны думать о пенсии и конце жизни.

А ведь это простой и понятный контраст. Вы действительно за всю свою жизнь можете и не встретить любовь, а пенсия вас в любом случае встретит — хотите вы этого или нет. И к ней нужно быть готовым.

Первая причина негативного восприятия в том, что люди не хотят отождествлять себя с кем-то, кто когда-то станет старым и немощным. Мы хотим себя такими видеть? Нет, мы хотим быть красивыми, здоровыми, успешными и, конечно, все нас будут любить.

Вторая причина — само слово «сбережения» ассоциируется у многих с экономией и поэтому воспринимается плохо.

— Но разница между пенсионной культурой «там» и «здесь», все же, есть. На Западе многие люди после 70-ти могут позволить себе многое, включая активные путешествия.

— Расскажу историю. Я познакомился в Омане с иранцем. Случайно оказалось, что он учился в том же вузе, что и я, это был военный институт. Он переехал в Швейцарию, стал стоматологом, открыл свою клинику, накопил много денег, построил дом, нашел молодую жену. Сейчас ему примерно 65 лет, и он говорит: «Я счастлив, я так много работал, многого добился и теперь, наконец, могу позволить себе пожить».

То есть человек всю жизнь работал с прицелом, чтобы и в почтенном возрасте у него все было хорошо с финансовой точки зрения. А я подумал: «Как странно. Наше общество живет только сегодняшним днем».

О доходности и покупках

— Пенсия — это важно. Но ставка по депозитам выше, чем доходность пенсионных фондов, а еще ведь есть инфляция. Как это решается?

— Если смотреть на статистику средней доходности НПФ за 15 лет, она достаточно близка к показателю инфляции. А теперь возьмите два, три, пять хороших НПФ, работающих не менее пяти лет. Их доходность обгоняет и инфляцию, и девальвацию, и депозитные ставки.

— И все же, расскажите, пожалуйста, подробнее, почему лучше не депозит, а именно фонд?

— Во-первых, эти деньги нельзя снять до достижения предпенсионного возраста либо в иных случаях, предусмотренных законом — инвалидность, выезд за рубеж и др. То есть это защита от возможного потребления ваших сбережений. И это большой плюс.

Во-вторых, в пенсионном фонде налога на прибыль нет. Нет подоходного налога, который я плачу с полученного дохода. 

И, в-третьих, мне еще государство возвращает деньги. Сравним: вы разместили на депозит, а я — в НПФ. Так вот: вы сколько заработали? Средняя ставка по депозитам — 15%, минус налог 18%, минус 1,5% военного сбора. А я заработал те же 15%, и я не плачу с него никакие налоги. И мало того, мне еще государство возвращает 18% от суммы взноса.

Мы бегаем по банкам, чтобы сэкономить обычно 3-5%. Мы как считаем: «Ага, там один банк дает 17%, другой — 15%, третий — 14%. Пойду в первый, без вариантов». А в НПФ вы получаете еще больше, и какая этому есть альтернатива?

— А при управлении НПФ вы размещаете средства на депозитах?

— Да, размещаем, и ключевой вектор — в надежные банки.

Вот у меня есть приятель, обеспеченный человек. Для него единственный способ сохранения денег — распределение между десятками банков. Не так давно он меня спросил: «Гриша, в какие банки размещать?» Я ему порекомендовал размещать в госбанки и банки с западным капиталом. Он говорит: «А какие государственные?» Я ему перечислил: ПриватБанк, Укргазбанк, Укрэксимбанк и Ощадбанк. Проходит какое-то время, звонок. Такой недовольный голос, очень сердитый.

— Гриша, что происходит? Я положил деньги в Укргазбанк, и он обанкротился.

— Не может быть! В какой-какой банк ты положил?

— Укргазпромбанк.

— Подожди, я же тебе сказал в Укргазбанк.

— Да я что там, разбираюсь?! В названии было Укргаз, я туда и разместил.

У нас в управлении больше ста тысяч счетов пенсионеров, цена подобной ошибки для нас огромная. Поэтому мы размещаем средства только в те банки, которые имеют приемлемый уровень риска с точки зрения возвратности этих средств.

— Где, кроме депозитов, еще размещаете деньги?

— Нам все равно куда вкладывать, главное — в рамках законодательных ограничений и для получения максимальной доходности. Самые надежные и высокодоходные инструменты сегодня — гособлигации, корпоративные облигации, депозиты. Туда и вкладываем.

— И валюта?

— Валюта наших платежей — гривна, валюта баланса в пенсионных фондах — гривна. Вы получили в гривне заработную плату, соответственно в гривне ее и перечисляете в НПФ. А вот управляющий НПФ может инвестировать эти средства в любую валюту.

Наша стратегия — в активном управлении. В периоды, когда мы точно уверены, что девальвационные ожидания низкие, мы вкладываем в гривневые инструменты, чтобы получить большую доходность в сравнении с валютными инструментами. В периоды, когда, наоборот, мы видим, что курс будет расти, мы «перекладываемся» в валюту. Эта практика доказала свою эффективность. Если посмотреть на длительные интервалы — 5-10 лет, то в периоды, когда была и девальвация, фонды с активной стратегией всегда обгоняли инфляцию.

Например, ваши 100 тыс. грн управляющий разместил на годовом долларовом депозите, ставка по которому была около 3%. Но гривна за период действия этого депозита укрепилась с 28,07 до 27,69. В результате в гривне вы не заработали даже ожидаемые 3%, т. к. доходность депозита, с учетом изменения курса, составит всего 1,6%. То есть в начале года у вас было 100 тыс., а в конце — всего на 1600 грн больше.

Вы бы сказали: «Григорий, нам это не нравится». А я бы ответил: «Подождите, но вы же хотели, чтобы ваши средства были вложены в надежные валютные инструменты». И вы бы сказали то, что говорят и наши клиенты: «А вы бы не могли все равно как-то увеличить доходность?» И мы возвращаемся к тому, что активное управление дает возможность в любом периоде увеличивать ваши сбережения.

— А насколько я могу подсказывать как клиент, куда стоит вкладывать?

— Вы не можете подсказывать. Вы можете голосовать ногами.

— Уйти?

— Вам не нравится наш фонд, есть 60 других фондов, перейдите в тот, который вам нравится.

— Я могу сказать, например, вот мои деньги, и я хочу, чтобы 10% пошли вот сюда?

— Это формат доверительного управления, но мы им не занимаемся. Мы управляем фондами.

Если мы говорим об управлении портфелем, то здесь клиент может ставить задачи, к примеру, так: «Мои сбережения такие-то, я хочу не потерять в долларах». Тогда мы даем рекомендацию. В этой ситуации я бы рекомендовал вложиться в валютные облигации. Наш фонд облигаций генерирует всегда минимум +5% к базовой ставке валюты.

Или, например, клиент инвестирует весь свой заработок и живет на доходы от инвестиций. В таком случае я бы рекомендовал вложить средства в открытый фонд.

То есть задача в самом начале работы — оценить ваш профиль риска. По одной простой причине: если это будет сделано неправильно или не будет сделано, то вы останетесь недовольны результатами управления.

— Что входит в понятие профиль риска?

— Например, если у вас не было опыта управления, это значит, вы не знаете, как воспримете потерю части своих средств. Следовательно, на первом этапе для вас нужно выбрать более консервативный инструмент. Вам можно предложить облигации или инструментарий, привязанный к инфляции. Плюс этот выбор зависит от ваших целей: либо вас интересуют программы накопления, либо программы защиты от риска того, что с вами что-то может случиться. Соответственно, под каждый вариант выбирается стратегия инвестирования.

— Ваши клиенты могут попросить вас инвестировать часть денег в какие-то очень спекулятивные активы? Например, в тот же bitcoin. Есть такие люди?

— Мы управляем активами фондов, у которых есть свои стратегии, и клиент может выбрать наиболее подходящую для себя. Если стратегия фонда — покупать все, что может принести доход, то да, здесь мы можем инвестировать и в bitcoin.

— Есть ли еще высокоспекулятивные и высокодоходные инструменты?

— Можно обратить внимание на венчурное финансирование. Мы инвестируем в венчурные проекты на разных стадиях их развития. К примеру, у нас есть объект по переработке мусора, строящийся с нуля; есть объекты, в которые мы входили уже на активной фазе их развития — компании, выросшие из стартапов и быстро завоевывающие рынок. Среди таких наших инвестиций — Petcube, Hideez и ряд других.

О надежности и гарантиях

— Кто входит в топ-5 лучших пенсионных фондов по доходности?

— Не хочу себя хвалить, но это факт — это три фонда под нашим управлением: «Эмерит» (фонд Укртелекома), фонд Укрэксимбанка и фонд «Династия», а также фонды «Лаурус» и Приватфонд.

— Как должны гарантироваться надежность, безопасность сбережения пенсионных вкладов? Какая роль государства в этом?

— Задача государства — защитить инвестора от случаев обмана, мошенничества, от риска дефолта. Проследить, чтобы управляющий фондом не брал на себя риски, которые может не потянуть. Государство должно обеспечить меры профилактики рисков, например: контроль квалификации и репутации управляющих, создание конкурентного профессионального рынка, законодательная защита от небрежности в действиях управляющего и возможного обмана.

Об ожиданиях и прогнозах

— Возвращаясь к теме пенсионного обеспечения, кто должен формировать пенсионную культуру в нашей стране? Высший класс?

— Опираться в этом процессе надо на средний класс. Устойчивость государства, с точки зрения макроэкономики, на самом деле ведь не зависит от высшего класса. А средний класс — это предприниматели. К примеру, тот же IT-сектор. Это молодые ребята в возрасте 25-35. Они как раз сейчас должны задумываться, на чем заработать, куда откладывать и как обеспечить себе будущее.

Вообще формированием пенсионной культуры должно заниматься государство. Речь идет о развитии финансовой культуры в стране. О реформе образования. Уже в школе дети должны получать базовые знания о роли денег, об экономике, об управлении благосостоянием. Учитывая нашу постсоветскую историю, Украина, увы, еще не пришла к такой системе.

В Америке почти каждая десятая семья обладает капиталом больше миллиона. А причина проста. Молодые люди, заканчивая вуз, начинают сразу откладывать со своих первых заработков. Они понимают, что им нужно накопить на дом, медицинскую страховку, образование своих будущих детей и на пенсию. А у нас были бесплатная медицина, бесплатное образование, и все это в какой-то степени подтолкнуло нас к тому, что мы возлагали всю ответственность за свое обеспечение на государство. Но пенсионеры в Украине уже столкнулись с тем, что государство не может их обеспечить всем. Какие еще примеры нужны работающим людям, чтобы о пенсии позаботиться уже сегодня? Примеры наших родителей и бабушек с дедушками, получающих мизерную пенсию, пожалуй, самые красноречивые.

— Нас развратила советская система? Ты привык, что ты бедный, но при этом тебе дают какой-то необходимый минимум?

— У нас скоро президентские выборы. Чего люди ожидают от власти? Увеличение зарплаты, доходов, пенсии. То есть мы считаем, что государство нам должно что-то дать. Мало кто задумывается о том, что мы должны платить «белые» зарплаты, налоги, иметь активную жизненную позицию, т. е. мы должны сами трудиться и создавать.

Давайте посмотрим на ожидания в западных странах. Они там такие: дайте мне свободу, свободу выбора, принятия решений и возможностей. Почему говорят: «Америка — великая страна»? Потому что она ничего не дает, по большому счету. Все, что она дает — это свобода предпринимательства. Делай все, что хочешь, главное, чтобы по закону. И что критично важно — тебе никто не будет мешать.

Мой друг долгое время жил в Англии, вернулся сюда и говорит: «Я двадцать лет жил в Лондоне, я не видел налогового инспектора. Я отправлял декларацию и все. Теперь я вернулся домой и не понимаю, почему все мое время в Украине сейчас занимает общение с налоговой. Как вы делаете здесь бизнес?»

— С ожиданиями общества все понятно. А какие ожидания у рынка на этот год?

— Рынок коллективных инвестиций достаточно маленький, профессиональных компаний в сфере управления активами становится все меньше. Всего компаний по управлению активами около 300, но 90% из них все-таки работают в области венчурного финансирования и финансирования строительства. И только оставшиеся 10% — это компании, которые занимаются управлением публичными пенсионными фондами и фондами коллективных инвестиций.

Для украинского локального рынка прошлый год был достаточно хорошим. Рост ставок по ОВГЗ, урегулирование вопросов налогообложения стимулировало рост вложений в госбумаги практически в 4 раза; вложения в облигации внутреннего займа увеличились до 6 млрд на конец года.

— Какие главные внешние риски Вы сейчас видите для украинской экономики и как следствие — для группы?

— Внешние факторы, такие как противостояние Китай — США, изменение внешней политики Штатов, Brexit и прочие — пока еще не сильно сказываются на нашей экономике. Но вот что действительно доминирует в ней, так это внутренний политический фактор. Нынешний год — год президентских и парламентских выборов, внутренние и внешние инвесторы замерли в ожидании их результатов и в надежде на продолжение экономических реформ в стране.

О себе и бизнесе

— Какие пенсионные инструменты есть у Вас лично?

— У меня есть два пенсионных счета.

— Давно?

— Давно, более 10 лет. Я делаю это по двум причинам: для своего личного благосостояния и для того, чтобы следить за работой бизнеса. Моя задача, чем бы я ни занимался, проверить это на себе.

Когда это твои деньги, ты в любом случае думаешь, а как они там работают, а где бы я это мог посмотреть, а где все эти справки, а как задекларировать и т. д.? И тогда ты можешь рассказывать это клиентам не в теории, а на практике.

Фотографии: Ксения Панченко для Family Office